Поцелуй королевы. Кн. 1-3[СИ] - Константин Кривчиков

У Санчеса загудел мобильник. Он лениво приложил трубку к уху, послушал.

— Хуго, Жозе докладывает. Какой-то парень зашел в калитку Рогачевых. Высокий, светловолосый. Шел, покачиваясь, будто пьяный. Жозе спрашивает, что делать?

Гомес ответил не сразу.

— Что делать? Ничего. Пусть пока наблюдает. А мы сейчас поедем куда-нибудь, перекусим. Я там, у въезда, кафе видел.

— А объект?

— Никуда не денется. Жозе пока присмотрит. Но, похоже, что объекта там уже нет.

Михаил сидел в кресле на веранде, приложив к затылку мокрое полотенце. Рядом хлопотала взволнованная Ирина Сергеевна.

— Может, все-таки, скорую вызвать?

— Да не надо, бабуля, я уже почти оклемался.

— Как же они, ироды, смеют? По голове человека дубинкой бить? Юра, ты бы в милицию позвонил.

Рогачев-старший отрицательно покачал головой.

— Пустое дело. Только внимание привлекать. Мы не можем "засвечивать" Софию. Не исключено, что она уже в розыске. И те, кто напал, прекрасно это понимают. Потому и действовали так нагло…

— Ты думаешь, они из тех, кто Софию ищет? — Ирина Сергеевна всплеснула руками. — Господи, Боже ж ты мой! Чего же они от девчонки не отстанут? А вдруг это насильники какие-то? Хулиганье местное?

— Нет. Хулиганье себя по-другому ведет. Говоришь, Миха, их трое было?

— Угу. Здоровые все лоси.

— Трезвые?

— Трезвые. Пьяных сразу видно. А эти — спокойные и даже вежливые. Разве что — напряженные. Говорят: "Сидеть тихо. Руки на затылок и не рыпаться".

— А ты, все-таки, рыпнулся?

— Деда, а ты бы при девушке тоже руки на затылок сделал?

Юрий Константинович помолчал.

— Чего еще успел заметить?

— Ну, приметы кое-какие. Потом, один другого как-то странно назвал, "стеклом", вроде.

— Стеклом? Может, Стеклов?

— Мне показалось, что именно "стекло". Я когда одному в зубы дал, второй крикнул еще одному: "Стекло, держи девчонку".

— Что же, может и "стекло". Похоже на кличку.

— Деда, что же делать-то будем? Получается, прошляпил я Софию?

— Ты себя не кори. Это я, старый дурак, опасности недоучел. Они, видимо, все контакты Софии подняли, через таможенную службу пробили. Да, информация у них поставлена. Или кто-то работает на них из местных… Ладно, придется подключать тяжелую артиллерию.

Тот же день. Санкт-Петербург и окрестности

Машина притормозила и остановилась.

— Давай, открывай, — произнес грубый мужской голос. Через несколько секунд машина тронулась, проехала несколько десятков метров и снова остановилась.

София сидела на неудобном жестком сиденье. Судя по всему, ее везли в каком-то фургоне. Руки у девушки были связаны за спиной, на голову похитители сразу же, еще у озера, надели плотную шерстяную шапочку. Она закрывала лицо по самый нос. Рот заклеен скотчем. София дышала через нос, стараясь делать это равномерно. Главное — взять себя в руки и успокоиться.

Первый шок после внезапного нападения уже прошел. Она понимала — если бы неизвестные похитители хотели ее убить, значит, убили бы там же, на озере. А если куда-то везут — значит, она им нужна. Поэтому паниковать рано. "Со мной ничего не случится, — убеждала себя София. — Если со мной так возятся, то я чего-нибудь стою. Надо торговаться и ждать помощи. Рогачевы меня не бросят. Лишь бы с Мишей все было в порядке. Как они его ударили, сволочи! Настоящие фашисты. А он очень храбрый, Миша…"

— Приехали, мадам. Станция Березай, кому надо — вылезай, — раздался все тот же грубый голос. А потом кто-то жестко взял ее за руку…

— Сколько-сколько просят? — переспросил Максимов.

— Миллион.

— Рублей?

Гомес скривился (издевается он, что ли?):

— Евро. Кому нужны ваши рубли?

"Еще хорохорится, испашка хренов", — отметил Максимов, а вслух ехидно парировал:

— Тем хуже для вас. В рублях обошлось бы значительно дешевле. "Лимон" евро — это круто. Неужели девица столько стоит?

Гомес ожесточенно замотал головой:

— Нет, конечно. Совершенно дурацкая цена. Я бы за нее и ста тысяч не дал.

— А если убьют?

Гомес промолчал. Они снова сидели в кабинете у Максимова.

— Вы хотя бы примерно представляете, кто это может быть?

Испанец отрицательно качнул головой.

— Конкуренты? Вы сегодня утром говорили, что есть какие-то конкуренты. Они могли?

— Не знаю. Похитить-то они могли. А вот зачем потом нам выкупить предлагать? София им самим нужна.

— Да, ошарашили вы меня, — Максимов с деланной озабоченностью почесал "трехдневную щетину". — Не ожидал. Вроде все координаты вам сообщили. Мои люди так и подумали, что это уже вы сработали. Я еще удивился: думаю, шустро Гомес дело провернул. А оказалось, что не вы.

— Не понял? — брови Гомеса удивленно поползли вверх. — Ваши люди, что, видели момент похищения?

— Ну да. Я им на всякий случай велел наблюдение не снимать, пока вы не появитесь. Вот они и пасли девчонку, когда она с парнем этим на пляж пошла. А там их и зацапали. Вернее, девчонку зацапали, а парень рыпаться начал. Его по башке огрели. Ребята мне доложили, что, мол, так и так. Я и подумал, что это уже вы сработали. А оно вон как… Вы-то опоздали, оказывается. Не везет, так не везет, — последнюю фразу Максимов произнес с таким лицемерным сочувствием, что лицо Гомеса непроизвольно передернулось.

— Так что же вы молчите, э-э… — испанец заволновался. — Э-э, если видели… Они видели, куда Софию повезли? И кто?

— Во-первых, я не молчу. Я же не знаю, что вас интересует. Вы же все скрываете, таитесь от нас. Тайны мадридского двора изображаете…

— Какого еще двора?

— Это так, фигура речи. Таитесь от нас, говорю. Как будто мы враги, а не партнеры… А что касается Софии… Кто похитил — мы, конечно, не знаем. Люди какие-то, похожие на бандитов. А вот куда повезли — да, видели. Проследили. На всякий случай. Ребята у меня опытные, сообразительные…

— Значит, у вас есть адрес?

— Есть, — Максимов с отсутствующим видом уставился в окно.

— Только не говорите, что это будет дорого стоить.

— Почему же не говорить? Скажу. Это действительно будет дорого стоить.

— Сколько?

Максимов покусал зубами нижнюю губу, словно пробуя ее на прочность.

— Пятьсот тысяч евро нас устроит.

— Да вы что? — Гомес покраснел от возмущения.

— А что? Ровно половина от суммы, которую просят похитители.

— Но это же грабеж!

— Выбирайте выражение, сеньор Гомес. Я бы мог на вас обидеться. Но я понимаю ваше состояние… Ладно, ради наших партнерских отношений. Триста тысяч евро и ни копейкой меньше. Я тоже очень рискую. Тем более что всю операцию я беру на себя.